Появилась Танечка, а потом ... не Вовочка

 

Таня и Люля. 4 июня 1949 года.

Меня как-то радует, что и Таня, и я пришли в этот мир не в стандартных больницах, Таня - в шикарном особняке, а я в старинном военном госпитале. 

Первая беременность для мамы, которой в то время было 36 лет, оказалась совершенно неожиданной, она думала, что после всех пережитых испытаний - голода, многолетнего донорства ей уже не суждено стать матерью. И вдруг это свершилось. Родилась Таня зимой, 3 декабря 1945 года, на Взморье. Беременность мама переносила легко и красиво. Когда папа пришёл на завтрак один, а они были в это время на Взморье в санатории, соседи по столику недоуменно спросили: а где же ваша супруга? В роддоме, - ответил папа. 

Родильный дом находился в красивом особняке в Авоты. 

Дом, где родилась Танечка, современный вид. 
Фото 18.11.2021 года.

Папа рассказывал, что это была дача, так называемого, “короля кислой капусты”, но мне, к сожалению, не удалось найти никаких сведений ни об этом красивейшем доме, ни о его хозяине “короле”. 

Мама рассказывала, что было очень холодно - дом еле-еле отапливался, и она боялась, что Танечка заболеет. Ещё было удивительно, что после родов акушерка, крупная женщина латышка, отнесла её в палату на руках. 

Как назвать дочь, очевидно, решили заранее.Тётя Вера вспоминала, каким радостным событием была “телеграмма со Взморья, подписанная столь дорогим для нас именем Татьяны Гродзинской, которое ушло в небытие и вдруг возродилось в маленькой девчушке”. Прошло три года с тех пор, как в эвакуации умерла Татьяна Эммануиловна, наша бабушка. 

Я родилась через два года после Тани, 16 ноября 1947 года, в военном госпитале на улице Госпитальной. Это старинное медицинское учреждение с необыкновенной аурой и богатой историей - он был заложен ещё при Петре 1, и когда-то здесь оперировал молодой Пирогов. 

Военный госпиталь в Риге. 
Фото М.Розенберг

Рождение второго ребёнка тоже оказалось неожиданным для моих родителей, но совсем по-другому - ждали мальчика, ему и имя выбрали - Володя. Таню готовили к появлению братика Вовочки, и она яростно отстаивала “Вовочкины вещи” - не хотела ничего давать появившейся вдруг девочке. 

Ноябрь в 1947 году был холодным. Мама в “Зеленой книге” пишет, как они с папой ночью шли до госпиталя пешком и как "лениво, крупными хлопьями падал снег". Спящая Таня оставалась дома одна. 

Записки папы маме в роддом 16 - 28 ноября 1947 года.

"16.11.1947. ... Таля ведет себя молодцом! Я нашел ее в столовой. Она выбежала мне навстречу, очень взволнованная, но без плача. Описалась она уже в столовой, так как кроватка была суха. Она легко дала себя уложить в постель и быстро заснула. Спала до 9 часов. Тронула она меня утром: я посадил ее на горшочек. Смотрю, у нее глаза наполняются слезами. Она показывает на твои туфли и говорит: "мамины ботиночки". Я объяснил ей, что мы их возьмем с собой, когда поедем за тобой. Она поняла и успокоилась. Сейчас она поехала погулять [с тетей Олей] и к бабушке. Вернется, тогда мы с Олей ее выкупаем, а завтра она уже окончательно туда переберется". 

Яркая картинка посещения мамы в больнице запечатлелась и в памяти Тани, которой было тогда только два года. Тоже падающий снег и мама, стоящая у закрытого окна на первом этаже, и на руках у нее туго спеленутый свёрток. 

Пока мама лежала в больнице, вся семья, включая дедушку и бабушку Вакулюков (родителей мамы, которые к этому времени уже жили в Риге), а также мамину сестру тетю Олю с сыновьями, активно придумывали имя для девочки. Папа писал о всех предложениях маме в записочках. Некоторые имена тем или иным образом были связаны с Великой Октябрьской революцией, ХХХ-летие которой отмечалось за несколько дней до моего рождения. Я чуть не стала Вилией, Авророй - “в честь крейсера, а также зари новой жизни”, Наташей, Октябриной … в конце концов, порешили, что быть мне людям милой.